Из-за угрозы заразиться коронавирусом пожилым людям на протяжении нескольких месяцев рекомендовали вообще не выходить из дома. Им на помощь пришли люди, которые абсолютно добровольно развозят нуждующимся продукты питания. Многие из таких людей занимаются благотворительностью в первый раз и делают это, потому что чувствуют — сейчас их помощь жизненно необходима.
Волонтеры, бесплатно доставляющие продукты пожилым людям, для которых сейчас выход на улицу связан с большим риском для здоровья и жизни, стали героями нашего времени. По словам бывалых добровольцев, многие новички пришли помогать людям, чувствуя необходимость быть на передовой.
При этом некоторым волонтерам приходится скрывать свою деятельность от родных, чтобы лишний раз их не волновать. В рамках спецпроекта «Мир не будет прежним» «Лента.ру» собрала монологи нескольких добровольцев об их жизни и о том, что такое волонтерство в период всеобщего коронакризиса.
Ирина Новоселова, Екатеринбург
До карантина я ездила заниматься с пациентами детского тубдиспансера. Сейчас туда доступ полностью закрыт. Переключилась на помощь людям, оказавшимся в самоизоляции.
Это и пожилые люди, и те, у которых трудная жизненная ситуация: многодетные семьи, в которых кормильцы потеряли работу, матери-одиночки, люди с инвалидностью, — мы им либо привозим бесплатные продуктовые наборы, либо выполняем заявки по покупке продуктов.
Люди старше 65 лет не могут сами выйти за продуктами или в аптеку. Мы берем у них деньги, список того, что нужно приобрести, рецепт, если нужно в аптеку зайти, и потом приносим им все, что купили, и сдачу.
Все это делается в масках и перчатках, с соблюдением дистанции. Мы с подопечными в контакт не вступаем.
Сегодня мне удалось выполнить десять заявок. Завтра у меня вообще возможности не будет этим заниматься.
Напряжение есть у всех. И у нас, и у наших подопечных. Пожилые люди более остро воспринимают всю эту информацию. Они сидят у телевизоров, слушают страшилки, следят за цифрами — сколько людей еще заболело и так далее. Мне их жалко.
Однако добровольцев стало много. Люди объединились, помогают кто чем может.
У меня был случай, когда одна бабушка негативно отреагировала на мою маску и перчатки: «Я не инфицированная».
Я извинилась перед ней, как могла.
Кто-то пытается обнять, чтобы отблагодарить, — отстраняемся, говорим, что нельзя. Вроде с пониманием относятся. Ну что делать? Нам же все равно надо все условия соблюдать, а там уж как подопечный отреагировал — так и отреагировал.
С каждым днем заявок становится все больше и больше: у людей заканчиваются деньги, у кого-то нет работы. Люди со многими проблемами сталкиваются.
Мы раньше знать не знали, как бедно живут пожилые люди, которым мы теперь возим продукты, ведь они сами себя обеспечивали и к нам не обращались. Им тяжело просить о помощи. Они каждый раз извиняются, что кого-то напрягли своими просьбами.
Город опустел, пробок на дорогах нет. За счет этого нам удается выполнять больше заявок за меньшее время.
Полиция меня лично останавливала только дважды. Спрашивали, куда и с какой целью двигаюсь. У нас есть справки от православной службы «Милосердие», ну и сами пакеты с продуктами служат подтверждением наших слов.
«Они всю свою жизнь посвятили работе»
Продуктовый набор включает в себя литр кефира, круг сыра адыгейского, хлеб, два вида крупы, макароны, сахар, чай, конфеты, печенье, консервы, влажные салфетки — получается большой такой пакет. Если у человека диабет, то другие продукты складываем.
По своему опыту могу сказать, что тому, кто один раз подоброволил, потом трудно от этого отказаться. Когда ты делишься с людьми чем-то добрым, тебе взамен возвращается такой поток любви, благодарности… Это не описать!
Я очень надеюсь, что новые волонтеры, которые пришли во время всеобщей изоляции, останутся, потому что людям, которые сейчас к нам обращаются, нужна будет помощь и после карантина. Среди них есть те, кому не хватает сил даже на то, чтобы убраться в квартире.
Собрала для себя такую небольшую статистику: одинокие люди, которым мы помогаем, когда-то были очень успешными в своем деле. Кто-то юрист, кто-то артист, кто-то врач. Они всю свою жизнь посвятили работе. У кого-то дети погибли, у кого-то живут в другом регионе и не могут приехать, чтобы помочь.
«Это приличная физическая нагрузка»
Я прихожу домой и падаю от усталости. Иногда приходится подниматься пешком на шестой этаж. Иногда упираешься в забор, которым огорожен дом, и приходится оббегать его по кругу, чтобы найти вход. Продукты нужно загрузить, разгрузить. Это приличная физическая нагрузка, особенно если много заявок.
Физически устаешь, а морально — заряжаешься. Вот сегодня было десять заявок — и столько слов благодарности, счастливых глаз!
Если честно, то родителям я о своем волонтерстве не рассказываю, чтобы они не переживали, а дочь поддерживает меня целиком и полностью.
«Жила бомжом без прописки»
Анна Хачатурян, Москва
Когда по дороге нечем заняться, я в метро считаю пассажиров без масок. Хочется сказать им: «Как вам не стыдно?».
Я же с половины одиннадцатого утра до половины седьмого провела все время в маске и перчатках, за исключением получасового перерыва на обед.
Но это мой собственный выбор. Я не жалуюсь. Желание стать волонтером ко мне пришло спонтанно. Это произошло в первый же день, как был объявлен режим самоизоляции.
Четыре года назад меня фактически спасли, когда я, будучи молодой матерью, жила бомжом — без прописки, выпивала, потребляла, гуляла. Теперь же, когда я вновь замужем и не пью, вдруг пришло осознание, что это тот самый момент, когда и я могу оказать помощь другим людям.
Забежала в управу. Там мне дали контакты центра соцобслуживания, где я и стала волонтером.
Первая женщина 65-летняя оставила заявку только для того, чтобы со мной пообщаться по телефону. Вторая предупредила, что она всего очень боится, сделала заказ — помню, авокадо просила приобрести и еще что-то, — а когда я уже шла в магазин, все отменила.
По моим наблюдениям, люди только в последнее время стали больше доверять волонтерам. До этого они нас боялись. Приходилось слышать: «Мы придумаем, как выпутаться самим, но только без вас».
«Побаиваются, что мы все разбежимся»
Спустя неделю с начала карантина я стала помогать Сергею Петровичу. Мы сдружились и договорились, что я буду помогать ему и после карантина. Он живет один. Его дочь в Канаде. Ему 79 лет. Он плохо слышит и просит общаться с ним через электронную почту, но очень хорошо образован. С ним интересно.
Некоторые люди с сарказмом в голосе говорят мне: «Какой ты помощник? Что хорошего ты делаешь? Наверняка что-нибудь платят». Но не могу же я им доказать обратное. Нет никакой суперсправки, что я зарплату за это не получаю и вообще нигде не работаю.
А другие, наоборот, хвалят: «Какая ты молодчина!»
Важно, что меня поддерживает семья. А вообще, даже в самом ЦСО, видимо, побаиваются, что мы все разбежимся, и стараются сильно волонтеров не нагружать.
Говорю им, что не надо стесняться. Вдруг они тем, кто обращаются за помощью, объясняют, что сегодня к ним уже никто не придет? Не надо никому отказывать! Лучше меня сначала спросите.
Дел у меня особо никаких нет, только по дому и с детьми, которые у меня уже не маленькие. С детьми мне помогают бывшая свекровь и бывший муж.
Моя подруга — тоже домохозяйка, и она никуда из дома не рвется: «Мне прекрасно сидится с телевизором и лялей, но ты, Аня, всегда у нас такая была. Тебе только дай куда-то сбегать!».
Источник: Лента
